ЦДХ

Способны ли Вы в 50 лет запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда любви?

Вам скажут – бес в ребро, возрастной кризис…

А Вы полностью меняете свою жизнь, начинаете все с нуля, заново, с любимым человеком…

Как удержать высокую ноту чувства? 

Как не растратить Любовь и не потерять тех, с кем прожиты долгие годы, сберечь близость родных, добиться понимания, прощения ? 

Полная драматических событий пронзительная  история любви героев ищет ответ на этот вопрос и чудесным образом становится автобиографичной для каждого зрителя.

Спектакль по пьесе Марины Шейнкман « “Oblivion” (забвение)» - событие в театральной жизни столицы. Синтез драмы, музыки, эротики, пластической хореографии, пленительного аргентинского танго.  Чувственное и страстное танго усиливает драматизм сюжета. Танцоры – как метафоры внутреннего мира героев, дополняют этот удивительный сплав.  Исполнитель главной мужской роли, он же постановщик спектакля – заслуженный артист России Геннадий Козлов. Его режиссерские работы отличает новаторство и рафинированная эстетика. В главной женской роли – Наталия Ефремова. У молодой актрисы сложная задача – передать переживания умудренной жизненным опытом женщины.

Хореография  спектакля создана известными танцорами и преподавателями  старейшей в России школы аргентинского танго – «Ла милонга» и «Планетанго». Александр Вистгоф и Валентина Мильченко, Павел Богдан и Мария Почукаева – эти имена хорошо знакомы   любителям  танго.    

 

 

«     …  Прости.

Пускай тебя раскаяние не гложет.

Сама себя попробую спасти,

никто другой меня спасти не сможет.

Забудь меня.

Из памяти сотри.

Была - и нет, и крест поставь на этом.

А раны заживают изнутри.

А я еще поеду к морю летом.

Я буду слушать, как идет волна,

Как в грохот шум ее перерастает,

как, отступая, шелестит она,

как будто книгу верности листает.

Не помни лихом,

не сочти виной,

что я когда-то в жизнь твою вторгалась,

и не печалься -

все мое - со мной.

И не сочувствуй - я не торговалась…»

                             Вероника Тушнова.

 

Хочу ответить на три вопроса критиков. Первый : почему спектакль называется «Обливион»- забвение?  Ведь пьеса не об этом! – слышу я. Второй вопрос – где же драма? Мы ее не видим! Третий вопрос – для какой аудитории написана пьеса и поставлен спектакль? Для людей среднего возраста?

Забвение – как состояние души, а не как четко означенное в толковом словаре понятие. Герои  пьесы впервые в своей жизни, неожиданно даже для самих себя, совершают предельно возможный по категоричности поступок – забыв себя, свою благополучную, но и нелегко прожитую жизнь, обязанности и обязательства, бросаются , как в омут головой... во "все тяжкие",… Или во всю полноту чувства?!...

Драма героев – в невозможности обретения безоблачного счастья , в горечи от совершенного предательства. Открывая для себя доселе им неведомые грани самого прекрасного , не имеющего временных, возрастных, пространственных рамок чувства Любви, могут ли они предать забвению тех, с кем прожиты десятки лет, тех, кого они искренне любят, к кому привязаны всем сердцем? Нет! Надо ли добиваться понимания и прощения? Конечно, надо! Как это сделать, не растеряв при этом саму Любовь, оградив ее от ненависти окружающих, от зависти , осуждения? Это нелегко: Любовь, как живой цветок, не выдерживает топчущих ее ног…

Каждый в такой ситуации поступит, следуя зову своей собственной совести, своим представлениям о чести и достоинстве. Здесь нет победителей…

В финале спектакля звучит необыкновенной грусти и красоты очень светлое танго Астора Пьяццоллы «Oblivion». Эта музыка  -  символ того, что Любовь забвению не предается…

 

И вот ответ на третий вопрос.

 «Я пенять на судьбу не вправе,

годы милостивы ко мне...

Если молодость есть вторая -

лучше первой она вдвойне.

Откровеннее и мудрее,

проницательней и щедрей.

Я горжусь и любуюсь ею -

этой молодостью моей.

Та подарком была, не боле,

та у всех молодых была.

Эту я по собственной воле,

силой собственной добыла.

Я в ее неизменность верю

оттого, что моя она,

оттого, что душой своею

оплатила ее сполна!»

 

Какова target group? Для какой аудитории создавался спектакль? Для тех, кому сорок- пятьдесят лет? Да, для них. И, естественно, не только для них. Наш спектакль – о том, что старо как мир,  все события описаны в известных книгах… И автор мудрых стихов, приведенных выше, поэтесса Вероника Тушнова, тоже пережила именно такую драму, поэтому ее строфы вложены в уста героев : уж она –то знала, как об этом рассказать!.. Эта история биографична и для меня, и еще для некоторых участников творческой группы спектакля. Но нам нет еще пятидесяти, а кому-то и вовсе далеко до этой возрастной планки.

Почему же, говоря о прописных истинах, мы не боимся повториться?

Потому что эта история может случиться с каждым – и с романтиком, и с прожженным циником, и в двадцать пять лет , и в семьдесят пять… И все будет впервые, уникально для тебя, без оглядки на прописные истины, будет так, как ты даже и предположить не мог… История о том, что познав подлинное чувство, отказаться от него ты не сможешь.

  Марина Шейнкман, драматург.